Celler Melis: четыре стихии – и кое-что ещё. Приорат. Испания

Но ведь и визионерам иногда нужна вода. Вот и на винограднике Celler Melis первым делом мы видим полностью готовую к работе систему капельного орошения. Но в реальности она простаивает — к счастью пока простаивает. Как объясняет хозяин – Хавьер Лопес, система полива – это своего рода «Weapon of Last Resort» — последнее средство, и использовать её он станет только тогда, когда альтернативой будет просто гибель урожая.

Дело в том, что эта самая «ликорелла» создана и приготовлена гениальной природой с большой выдумкой. Если сжать в руке кусочек этого (с виду) камня, то даже при совсем небольшом усилии он вдруг начинает крошиться и рассыпаться. Да, те самые нагревание и сжатие привели к тому, что ликорелла нашего времени – это субстанция, находящаяся в процессе деконструкции, то есть распада. Так что влага хорошо пропитывает её, а в самых глубоких её микротрещинах эта вода может сохраняться довольно долго. Туда-то и тянется всеми своими корешками жаждущий виноград, и в принципе сохраняющейся таким образом в почве влаги растению достаточно для того, чтобы получился сок нужной концентрации. Особенно если за количеством питающихся от этого корня ягод внимательно следят — но об этом позднее.

Однако «в принципе» — это, к сожалению, не всегда. В последние годы случалось, что с мая по сентябрь в этих местах не бывало вообще ни одного дождя, то есть было сухо от слова «совсем»… А когда нехватка влаги становится критической, у винограда включается система, похожая на ту, которую используют некоторые рыбы, пережидающие засуху в засохшем прибрежном иле. Всё лишнее, не связанное непосредственно с выживанием, как будто отключается, жизнь замирает — и в жертву приносятся ягоды. Они просто перестают развиваться, как будто «запекаются» на лозе… Так что именно для таких случаев и существует возможность полива.

Завершая «водную» тему, Хавьер рассказывает ещё об одной любопытной местной «терруарной фишке». Где-то метров в трёхстах ниже виноградника по каменистому дну оврага протекает крошечный ручеек. Разумеется, в плане орошения он не играет ровным счетом никакой роли, однако бывают дни, когда комбинация солнца, температуры и ветра вдруг порождает небольшие облачка тумана, которые поднимаются вверх и легким дыханием остужают и освежают изнурённые жарой лозы. Как говорится, кому война – а кому мать родна: туманы и сырость, вызывающие разнообразную неблагородную гниль и прочие неприятности в иных широтах, здесь могут стать настоящим благодеянием, давая немного прохлады лозам: — в самом деле, не только же посетителям «Кофемании» на Чистых Прудах наслаждаться мельчайшей водной взвесью, распыляемой по периметру летней веранды в самую сильную жару…

А теперь можно обратиться собственно к винограду, тем более что нам была обещана почти столетняя Гарнача…

Новое лицо старых лоз

Но где же они, эти самые старые лозы?! Никаких толстых узловатых коряг, длинных, изогнутых как огромные питоны крючковатых ветвей, побегов, раскинутых в стороны как крылья буревестника… Нет ни «гиблетов», ни «альберелло», ни «бушвайнс»: из земли торчат какие-то тоненькие кочерыжки сантиметров по тридцать-сорок длиной… Что за надувательство?!

…Но все-таки неспроста мы попали именно в Celler Melis — шаблоны здесь разрываются быстро и с треском. Да, это и есть те самые старые лозы, но ведь здесь не Торо, не Фриули и даже не Бордо. И даже не обычный «конвенциональный» Приорат. Участок самых старых лоз у Melis не слишком велик, с каждым растением Хавьер и его избранные соратники могут работать индивидуально, причем в соответствии со своим собственным философским видением, поэтому старые лозы Melis выглядят по-особенному.

Да, работают именно с каждым растением: когда мы ходим по винограднику, кажется, что Хавьер знает всех питомцев своей «элитной богадельни» прямо-таки «в лицо»!

А сама «метода» вкратце заключается в том, чтобы облегчить жизни, теплящейся в старом растении, путь «наружу» — к солнцу и свету, а также сократить «наземную» дистанцию от корня до плодоносящего побега. Соответственно, все боковые отростки и даже лишняя кора с основного «ствола» решительно удаляются — старой лозе оставляют только самое необходимое для того, чтобы выдержать – и выносить — те самые одну или две небольших грозди, которые просит у неё для себя винодел.

Унося «на память» изрядный кусок старой коры, прямо на наших глазах бережно отделенный хозяином от очередного возрастного «пациента», направляемся на винодельню, по пути продолжая узнавать, что за удивительный оригинал этот наш Хавьер.

Его творческое кредо — использовать виноград в самой полной, максимально возможной зрелости, и, соответственно, собирает он его обычно позже всех в этой части Приората.

Эко-налог в натуральной форме

С тем, как это воплощается в вине, мы разберемся позже, а пока же он рассказывает, что в связи с этим возникает сугубо практическая проблема — птицы. В период созревания и основного сбора они распределяются по виноградникам более или менее равномерно, однако по мере того как соседи один за другим заканчивают со своим урожаем пернатых, желающих полакомиться сладкими зрелыми ягодами с виноградников Хавьера, становится всё больше и больше. Ладно бы дело шло о каком-нибудь плодовитом Айрене или Аликанте – который Буше. Но при скудной урожайности старых лоз Гренаша и Кариньяна такие нахлебники наносят действительно серьёзный урон! Если перевести съеденный ими виноград в вино и принять в учёт немалую стоимость бутылки премиального вина «Melis» с этого виноградника, то получится, что ресторанный счёт за такую птичью «трапезу» составил бы сотни Евро… И что же предпринимает Хавьер? А ничего, даже сетки над виноградником не натягивает. Для него важнее чувствовать себя единым целым с природой, и эти потравы он воспринимает как своего рода «экологический сбор». При этом к плодам своих трудов он относится по-настоящему бережно и рачительно: оставшееся после дегустации вино тщательно, до последней капельки возвращается обратно в бочку…

За такими вот беседами мы приезжаем в небольшую (одиннадцать постоянных жителей) деревушку Torroja del Priorat, где располагается сама винодельня Celler Melis. И здесь все умозрительные выводы и предположения просто тонут — и растворяются в вине.

The importance of being special

Barrel tasting — дегустация прямо из бочек — изысканное удовольствие, пир вкуса, души и ума! Приоратские вина по преимуществу — бленды, и попробовав все сортовые компоненты по отдельности можно приблизиться к постижению феномена вин этого умопомрачительного региона, к пониманию, кто и за что здесь отвечает.

Объём производства на приоратской винодельне Хавьера невелик, весь годовой «выход» вина умещается на двух фотографиях: справа весь Гренаш и Кариньян, слева – две большие бочки, в них — Каберне Совиньон и Сира.

Но если перенестись в измерение вкуса, то здесь размещается целая вселенная, галактика, ну, по меньшей мере – Солнечная система. Содержимое двух соседних бочек одного сорта с разных участков отличается как Марс от Венеры, а ведь вокруг них ещё и вертятся многочисленные спутники – дополнительные вкусовые нюансы… К Гренашу, почти совсем не похожему на своих собратьев из других частей Испании, я ещё был готов, но вот Кариньена-Кариньян-Самсо меня действительно поразила, подавила своей жимолостью и терном, вскружила голову лаской своих шелков, до перехвата дыхания сжав в своих крепких и гибких минеральных объятиях…

Но пора попробовать и «венец творения» — топовое вино «Melis», — посмотрим, что Хавьер имеет в виду под максимальной зрелостью.

…Если бы это вино было сделано не в Приорате, это был бы перебор. Мощные насыщенные ароматические и вкусовые профили всех четырёх сортов соединились и сплавились друг с другом, сделав «Melis» практически непрозрачным в цвете и гипернасыщенным, сверхконцентрированным во вкусе. Но на то она и магия Приората: после мощного, действительно загруженного первого взмаха огромных крыльев эта птица, настоящая rara avis, сразу и резко взмывает ввысь. Назовите это минеральностью, солоноватостью, фиалковой легкостью, нежной кислотностью — и вы всё равно не поймёте, как в одном вине могут помещаться, причем не просто соседствуя, а действительно сливаясь воедино, такая сила — и такая элегантность, широта – и глубина, плотность рисунка — и ажурность текстуры…

Как положено обладателю «лица необщего выраженья» Хавьер имеет проблемы с тем, чтобы вместиться в общую систему винных координат. В DOQ Priorat весьма строгие правила, предполагающие как органолептическую оценку экспертов, так и химический анализ. И если по части дегустаций проверки его вина проходят без сучка и задоринки, то по некоторым химическим показателям он иногда не укладывается в нормы. Вот только фокус вовсе не в том, что цифры не дотягивают до минимума, наоборот, из-за своей «гипернасыщенности» показатели оказывается выше верхних планок! Совсем как в советской бухгалтерии: недостача плоха, но намного хуже излишек… Так или иначе, но Хавьер иногда реально испытывает сложности с получением региональной сертификации для своих вин, и если уважаемые официальные лица не согласятся учитывать специфику творческой манеры этого художника, когда-нибудь вина Celler Melis могут быть выпущены в категории Catalunia или «испанское вино» — вот смеху-то будет…

В одну телегу впрячь (не) можно?

Но не стоит создавать из Хавьера какого-то чудака-оригинала, колдующего над несколькими бочками таинственного эликсира в маленьком погребке среди безлюдных каменных глыб и отвесных круч. На равнине около Реуса, непосредственно за границей Приората, работает его Bodega EL SOLÁ D’ARES/LA BOELLA – достаточно большая современная винодельня, выпускающая весьма достойные, но более массовые вина. Здесь всё устроено вполне рационально: портфель тщательно выверен и по рыночному позиционированию, и по учету целевой аудитории, и по соотношению цена/качество. В наличии эко-био сертификаты, инфраструктура для эно-гастротуризма, здоровые амбиции и свобода творчества: и c этими целями вина даже выведены из апеласьона Монтсант: серия Sauri выпускается как IGP, а Brocador — под DO Tarragona.

Вот только пробовать их, конечно, надо отдельно или хотя бы до приоратских — “Melis”, да и его младшие побратимы “Elix” и “Obrador”, не отпускают очень долго, как буквально, — в виде послевкусия, так и в переносном смысле, окутывая своим невероятным обаянием, цельностью и харизматичностью.

Удивительное рядом

Хотя и на этой новой винодельне есть кое-что удивительное и невиданное. Здесь можно не только пожить, продегустировать вина, но и пожать руку виноделу, который … никогда не пробовал вина!!! Не только своего, а вообще – никакого. Дело в том, что он происходит из Туниса, и, в соответствии с канонами ислама, спиртного вообще в рот не берет. Ему приходится обходиться только обонянием, но на результатах работы это чудесным образом не сказывается…

Читайте также:

Приорат. Испания. Часть 1

Domini de la Cartoixa: следуй за зеленым муравьем. Или за красным. Часть 3

Автор: Павел Майоров